В частности: So here’s what I think economists have to do. First, they have to face up to the inconvenient reality that financial markets fall far short of perfection, that they are subject to extraordinary delusions and the madness of crowds. Second, they have to admit — and this will be very hard for the people who giggled and whispered over Keynes — that Keynesian economics remains the best framework we have for making sense of recessions and depressions. Third, they’ll have to do their best to incorporate the realities of finance into macroeconomics.
Как человек, сделавшийся убежденным кейнсианцем в 15 лет, я местами смеялся, хотя вообще-то тут полагается горько плакать. Потому что - действительно, как получилось, что мейнстримом в экономикс столько лет считается очевидно неверная ультрамонетаристская мура? И почему от этой муры политики (например, эстонские) не в силах отказаться даже сейчас, когда идиотизм чикагской школы вышел наружу, расцвел и сильно пахнет?
Поэтому, кстати, мне так смешно, когда меня называют зачем-то либералом: либеральная экономическая теория - это то, что вызывает во мне по меньшей мере отвращение.
И Кругман очень здорово подметил всё главное про математические модели в экономике. Его поспешили обвинить в том, что он-де против математики вообще, на что Кругман ответил в своем блоге: What I objected to in the mag article was the tendency to identify good math with good work. CAPM is a beautiful model; that doesn’t mean it’s right. The math of real business cycle models is much more elegant than that of New Keynesian models, let alone the kind of models that make room for crises like the one we’re in; that makes RBC models seductive, but it doesn’t make them any less silly. (...) So by all means let’s have math in economics — but as our servant, not our master.
В частности, поэтому при всем уважении к высшей математике (почти бескрайнем - сложно ожидать другого от ребенка выпускницы матмеха) я в свое время не стал учиться "квантитативным методам в экономике", а пошел на сугубо земную специальность - бухгалтерию. Помню, мне нужно было собрать материал для какого-то курсовика, и я полдня провел в специальной комнате Национальной библиотеки, где собраны работы, сделанные и изданные на ЕСовские гранты, в том числе - по экономике. Представьте себе много-много ящиков, забитых книжечками по 40-50 страниц, и в каждой книжечке - много-много формул, представляющих некую экономическую модель. Это был конец 1990-х, и я очень ясно ощущал, что ни одна из этих моделей не делает для Эстонии ни фига. Во время кризиса 2008-го ничего не изменилось. Собственно, нобелевский лауреат Кругман задается примерно тем же вопросом: можно ли вообще, несмотря на всю красивую математику, говорить об экономической науке, если она не в состоянии предсказать глобальный экономический кризис, не говоря о его предотвращении?
