У меня: «пчелы жужжали». У Пелевина: «человек жужжит». Этот пример может показаться странным, но слово «жужжать» у меня повторяется несколько раз, и зомбированный магией моего текста Пелевин как робот тоже начинает повторять его снова и снова. У Пелевина шесть раз «жужжит» с вариациями, у меня – пять. Вот такое заимствование.
(...)
У меня – «едва заметный запах сирени», у Верова и Минакова – «запах… тонкий аромат… фиалок? Сирени?». У меня – «Багрянец зари уже исчезал на горизонте», у Верова и Минакова – «горизонт залит багрянцем». У меня – «он закричал, закричал мощно, заревел, возопил во весь голос», у Верова и Минакова – «Он закричал, вернее – завопил, громко». У меня – «увенчанной крупным бриллиантом», «кроваво-красным рубином в центре», у Верова и Минакова – «увенчанные гранеными рубиновыми шарами. Шары сверкали свеженалитой кровью».
В общем, мощные бедра (с)