за миллиард световых лет, себе напророчив конец света;
другие ищут жизнь напролет, колоду перебирая,
малейший отблеск кого-нибудь, кто похож на чашу Грааля;
третьи зимуют там, куда их занесло волшебным цунами,
вглядываясь в малолюдный пейзаж, и постепенно становятся нами.
Мораль этой сказки не в том, что любовь не знает границ, -
сегодня доброе слово и револьвер проводят любые границы;
и не в том, что, едва узрев огонек, следует падать ниц, -
иные слепящие фонари освещают ржавьё на окнах темницы;
мораль этой сказки в том, что криг, каким бы он ни был блиц, -
всегда пораженье того, кому эта битва за или против снится.
А третьи много читают и узнают цитату в глаза: good-bye and hello,
as always, - константа, пусть мир, каким его знали, пошел на слом,
сбежавший обрел укрытье в Самарре, Грааль окончательно замело.
Как в рассказе Брэдбери "Человек", Бога не выцыганишь кайлом,
уйдя от веры. Близится утро, и спать мне осталось малым-мало;
не уходи, пусть легче крикнуть "прощай", чем прошептать "шолом".
