Я давно пришел к выводу, с которым периодически спорят все кому не лень, но от которого я не отступаюсь: есть профессии, для овладения которыми нужна теория, и есть профессии, существующие только на практике. Скажем, невозможно стать хорошим юристом без хорошего юридического образования. Но вот журналист и переводчик - это только практика. Теория там попросту не нужна. Теории журналистики и перевода - вещи в себе, функционирующие как тот уж из анекдота, который бесконечно "цыркулырует в цапель". Что именно эти две профессии таковы - вряд ли случайность; сам Беллос пишет о том, что журналисты - часто переводчики в буквальном смысле слова: мы транслируем новости отовсюду. Я добавлю, что журналисты - всегда переводчики по сути: мы переводим информацию из одной знаковой системы в другую по некоторым правилам.
Беллос преподает в Принстоне французскую литературу, сам переводил Жоржа Перека и массу чего еще, знает кучу языков; книжку он написал не для переводчиков, а для обывателей. Для всякого, кто перевел толком хотя бы один приличный художественный текст, в ней нет ничего нового. "Значение слова - штука непростая". Я уже вижу, как ехидно улыбаются коллеги. "Языки не имеют четких границ". Эгегей. "Буквальный перевод - это миф". Кам он, если вы в своей жизни перевели хоть одно небанальное предложение, вы в курсе. Big deal, как мудро сказала
nastik. Рассуждения в духе "что такое translation и в каких оно употребляется смыслах" пользы не добавляют. Оригинальная авторская теория - язык есть не средство столько коммуникации, сколько обозначения статуса и прочего human condition - тоже. Чем книжка Беллоса хороша - так это фактами и фактоидами. Их тут много и в моем случае они стоили того, чтобы осилить текст. (Правда, я в основном читаю нонфикшн, охотясь за фактоидами. Не жизни же меня будет учить нонфикшн, согласитесь.) Скажем, тут есть отличное рассуждение о том, что в японском языке есть два десятка слов для "перевода", и все они меньше английского translation, при этом само слово "перевод" по-японски невозможно - то есть оно не адекватно даже японскому "хонъяку", которое типа "письменный перевод". Или: последний президент буржуазной Литвы Антанас (опечатался: Ананас) Сметона в какой-то момент обратился к главам европейских стран, моля спасти его страну от СССР, на латыни. Или: оригинал трэвелога Марко Поло был издан на французском, потому что так записал его сокамерник Марко по венецианской тюрьме. Или: кто такие были драгоманы и какую роль сыграла тут вездесущая Венеция. Или: когда Хрущев шутил, переводчики шугались настолько, что выдавали фразы типа "а сейчас советский лидер изволил пошутить". Это да, Хрущев шутил изысканно. Я где-то видел запись, как он говорит Никсону, мол, американцы молодцы, но и мы тут не мух ноздрями бьем. Помню выражение лица переводчика. Это незабываемо.
Боюсь, про перевод никакой иной книжки написать и нельзя. Тут либо, как Хофштадтер, писать о приключениях отдельно взятого текста, либо "об всем" - то есть ни о чем, кроме отдельных исторических анекдотов. Перевод - дзэн, хрен опишешь, фиг поймаешь; от.
