Месяц терминаль
Ave, мое предощущение правильности,
что-то давно тебя не было видно и слышно.
Снова «Amazing Grace» на площади праведности.
Ветер траву на далеком лугу колышет.
Что-то давно никаких вестей мне из Рима -
то ли сбежал почтальон, то ли всё приснилось.
Роза - и та (не поверишь) утратила имя.
Что за столетья без веры, скажи на милость?
Зимы глухи и бездонны, а год от года
неотличимы, как в «If» разгром от победы:
время читать Леопольда Седара Сенгора,
перемежая его Акинари Уэдой,
время писать стихи, не заботясь о ритме,
да и о рифме заботясь лишь номинально.
Это же надо, как мы с тобою влипли
в призрачный сумрак вечного терминаля.
Я же шифрую всё, что узнал на свете.
Рад бы сказать, да кому нужна моя тайна?
Там, на лугу у черного озера дует ветер.
Ave, мое ощущение «неслучайно».
что-то давно тебя не было видно и слышно.
Снова «Amazing Grace» на площади праведности.
Ветер траву на далеком лугу колышет.
Что-то давно никаких вестей мне из Рима -
то ли сбежал почтальон, то ли всё приснилось.
Роза - и та (не поверишь) утратила имя.
Что за столетья без веры, скажи на милость?
Зимы глухи и бездонны, а год от года
неотличимы, как в «If» разгром от победы:
время читать Леопольда Седара Сенгора,
перемежая его Акинари Уэдой,
время писать стихи, не заботясь о ритме,
да и о рифме заботясь лишь номинально.
Это же надо, как мы с тобою влипли
в призрачный сумрак вечного терминаля.
Я же шифрую всё, что узнал на свете.
Рад бы сказать, да кому нужна моя тайна?
Там, на лугу у черного озера дует ветер.
Ave, мое ощущение «неслучайно».