Ну, скажем, вот:
5. Enter Розенкранц & Гильденстерн
- Приветствуем последних героев боевика, - восклицает Гамлет насмешливо.
- Это не смешно, сударь, - говорит Розенкранц.
- Это, знаете ли, выходит за рамки, - говорит Гильденстерн. - Если вы имеете в виду эту негодную пьесу Стоппарда, выставившую нас полными идиотами...
- ...и этот жуткий фильм...
- ...правда, в исполнении Тима Рота и Гэри Олдмена...
- ...и с музыкой “Пинк Флойд”...
- ...но это не искупает...
- ...и мы никогда, никогда не играли в орлянку!!!
Гамлет медленно встает и обходит Розенкранца и Гильденстерна кругом, те занимают оборонительные позиции и инстинктивно хватаются за световые шпаги. Сюаньцзан разминает суставы пальцев.
- Мы вообще против азартных игр, - оправдывается Гильденстерн.
- Что там у вас так хрустит, господин актер? - не выдерживает Розенкранц.
- Как говаривал Бодхидхарма из Шаолиньсы, хорошее сознание - быстрое сознание, - отвечает Сюаньцзан. - Хороший монах - быстрый монах...
В залу входят Клавдий, Гертруда, Полоний и несколько датских аристократов.
- Ну что, дорогие мои, - спрашивает король, поигрывая привязанным к поясу скулящим тамагочи, которого он истязает уже неделю, - готовы ехать в Англию?
- Какая Англия, сударь? - изумляется Гильденстерн. Розенкранц тихонько пихает его в бок и показывает торчащий из кармана листок бумаги.
- По-соль-ство, - шепчет он.
- Король говорит “надо”, мы отвечаем “сделаем”, - моментально соображает Гильденстерн.
- И Гамлет с вами, - говорит Клавдий. - Пора племяннику учиться, понимаешь... Только письмо не забудьте, - внезапно прибавляет он.
Раздается громкое жужжание. Клавдий и остальные (исключая Полония, предпочитающего притворяться глухим) поворачивают головы в сторону жужжащего актера.
- Наш солист Сунь У-кун, - говорит Сюаньцзан, - изображает творчески переосмысленный полет царя обезьян Ханумана на Ланку. Сюжет этой пьесы с названием “Махарамаяна” стар как Эльсинор, ваше высочество... Герой индийцев Рама посылается одной из жен правителя Айодхьи, Кайкейей, в далекое путешествие на остров Ланка. Островом этим правит злой ракшас по имени Равана. Кайкейя знает, что Равана должен убить Раму, но его друг, могущественный царь обезьян, спешит ему на помощь...
- Это какой-то неканонический вариант, мой государь, - говорит Розенкранц нерешительно. - Я как дипломированный востоковед не могу согласиться с такими, гм...
Сунь У-кун перестает жужжать. Клавдий хмурится.
- Мой астролог сказал мне, - изрекает он наконец, - что время для путешествий сейчас весьма неблагоприятное. И для актеров сейчас не лучшее время, - заканчивает он, смотря на Сюаньцзана.
- А для царей обезьян? - спрашивает Сюаньцзан. Борисиус, улучив момент, извлекает из своего инструмента щемящую ноту. Клавдий и свита тем временем, как говорится в пьесах, уходят, хлопнув дверью. К Гамлету подскакивает придворный репортер.
- Ваши комментарии?
- По нашему, по-дзенски... - говорит Сюаньцзан словно из-за кулис.
Гамлет медлит, потом заявляет:
- Весьма похоже на кита.
Сюаньцзан одобрительно хлопает одной ладонью.
Кажется, антракт.
Было время, был я весел, называется.
