А она мне сказала: "Ой, да что вы! У нас все хорошо. Да мы русских как освободителей встречаем. Надоело уже это всё, закон о языке этот, национализм... У нас всё отлично. Прорвемся! Но пасаран!"
Это было искренне. И, конечно, можно сказать, что этой женщине (на которую я вышел, повторю, совершенно случайно) промыли мозги и прочее, хотя, я думаю, жительнице Севастополя ситуация на месте несколько виднее. Можно назвать ее пятой колонной и так далее.
Но я четко вижу границу между ее миропониманием (разделяемым, я уверен, многими) и действиями Путина В.В. И если действия последнего не вызывают во мне никакого сочувствия, то миропонимание этой конкретной женщины, насколько я успел ухватить его на словесном и эмоциональном уровне, - очень даже вызывает. Трагедия в том, что ответом на ее претензии к украинской власти стал не антинационалистический вектор этой самой украинской власти, а совсем другой вектор совсем другой страны.
Или, если на языке истории: я никогда не скажу, что Гитлер был прав. Но осуждать, допустим, чувства судетских немцев я не рискну. Их использовали - как используют сейчас эту женщину, - однако это не означает, что происходившее с ними было чем-то правильным. Но это знает любой, кто читал что-то дельное про between-the-wars период. Гитлер поднялся на Версальском договоре, который поделил Европу на плохих и хороших идеологически и экономически (вот и Джон Мейнард Кейнс был против этого договора - почему я не удивлен?).
Обвинять же эту женщину в непонимании и неосознании - ну, можно, но только при условии, что на вашей стороне царит полное осознание и понимание. А этого нет нигде. Собственно, выход в том, чтобы выступать не за какие-то там идеалы, а за осознание (и, значит, против, скажем, "где хохол прошел, там еврею делать нечего" и "хто не скаче, той москаль" одновременно). Но такого движения нет. Политического - точно.
Это все слишком страшно - именно это, потому что отсюда проистекает все остальное. И я не уверен, что буду отвечать на комменты; боюсь, меня сейчас и похвалят за поддержку вторжения, и осудят за нее же, а это совсем не то, о чем я. Извините.
