Плюс - посмотрел вчера два очень неплохих фильма, "About Time" и "My Boy Jack". Первый - условная фантастика про семью, в которой мужчины умеют перемещаться во времени внутри собственной жизни, с прекрасными актерами и про то, что семья-родители-дети - превыше всего, с чем я по-викториански соглашусь. Второй - про Джека, единственного сына Редъярда Киплинга. Джек при полной поддержке отца правдами и неправдами пробился на фронт Первой мировой, невзирая на жуткую близорукость, и почти сразу погиб.
Это сложный фильм о сложных вещах (невзирая на то, что Джека играет Дэниэл Рэдклифф - хорошо играет, совсем не по-гаррипоттеровски). На каком-то уровне это фильм о неготовности викторианцев к Мировой войне, какой она вдруг оказалась. Все эти Queen Victoria's Little Wars (так называется неплохая книжка Байрона Фаруэлла) были совсем другими - даже англо-бурская. Первая мировая, затяжная, окопная, без перемен война с ее чудовищными катастрофами и бессмысленными потерями сломала викторианство (как считает Малькольм Элвин, автор книжки "Old Gods Falling", и многие другие люди).
С другой стороны, есть три романа Моруа про переводчика Ореля ("Полковник Брэмбл и его друзья" - из них первый), де-факто мемуары, и из них следует, что по крайней мере в окрестности Моруа, переводчика при британских офицерах, викторианство не сдавалось, несмотря ни на что. Я понимаю, что правд в данном случае много. Истина в том, что их всегда много, для любой, самой страшной ситуации - даже и для немецких концлагерей, и для советских (вспомним историю автора "Повести о Ходже Насреддине").
О другом: благодаря тому, что неведомые доброжелатели вывесили пост про Тьюринга куда-то в жежешные новости, после чего его разместили в ру_философи и где-то еще, меня зафрендило эн людей. Я зафрендил кого-то в ответ, узнал много интересного о своих умственных способностях в комментариях в ру_философи ("журналист-самозванец", а-а-а!) и всякое такое прочее. Один дисклеймер у меня: я не червонец, имею право на ошибки и глупости, а также на оценки оценок, и железобетонную серьезность не люблю ни в ком, даже в себе.
Перечитал "Гадких лебедей". Не понимать - это моя прерогатива. В этом мире все слишком уж хорошо понимают, что должно быть, что есть и что будет, и большая нехватка в людях, которые не понимают. Вы думаете, почему я представляю ценность? Только потому, что я не понимаю. Передо мной разворачивают перспективы - а я говорю: нет, непонятно. Меня оболванивают теориями, предельно простыми, - а я говорю: нет, ничего не понимаю... Именно. Я не Банев, конечно, но. Количество вроде бы умных (ну и считающих себя умными) людей, которым последний год всё понятно, меня уже не удивляет, а вот избирательное чтение Стругацких - еще местами да.
Забавно, что Банев оказался прав: Голем действительно кое-чего не понимал. Скажем, того, что в городе будут взрослые люди вроде Банева и Тэдди, которых вот эта ментальная волна, выгоняющая старый мир, просто не возьмет - ни в каком виде в принципе. Или того, что где-то в огромном пустом мире плакала девочка, жалобно повторяла: не хочу, не хочу, несправедливо, жестоко, мало ли что будет лучше, тогда пускай не будет лучше, пускай они останутся, пускай они будут, неужели нельзя сделать так, чтобы они остались с нами, как глупо, как бессмысленно... "Это же Ирма", - подумал Виктор. "Ирма!" - крикнул он и проснулся.
Это ключевое, я думаю: с обеих сторон были люди, остававшиеся людьми. Оставаться человеком - значит в том числе, а то и главным образом не быть жестоким. Неудобная истина даже для умных, особенно для тех умных, которые жестоки.
Скачалось шесть серий "Сиробако", но мне еще надо написать статью. Экипаж нашей очень подводной лодки не прощается с вами. Лив лонг энд проспер.
