Мастер-класс): как лилося вино,
И фантаст, что талантов иных ненавидел,
Всё кричал, что рассказ мой - говно.
Я сидел у окна в переполненной зале,
Сердце сжалось, что твой армадилл.
Где-то пели, и пили, и жрали, и драли,
И Лукьяненко пиво цедил.
Как хайнлайнов чужак, ощетинивши жвала,
Я сидел, получая сполна,
И из Грелки дырявой бесстыдно хлестала
Мутнопенно-цветная волна.
Где-то Дивов взволнованно тряс волосами,
Ларионов бродил, вечно бух,
И назойливых мух-журналистов перстами
Слал Лукьяненко добрый на йух.
Я рванул бы отсель, навсегда опозорен,
Я б покинул сей проклятый храм,
Где гарцует фантаст в полуночном дозоре
По девичьим сквозным нумерам.
Только всюду засада, и некуда деться,
И наутро так сладостен квас,
Где за братским столом пьют такие, блин, перцы
И Лукьяненко, лучший из нас.
В нежном горле моем вся слюна пересохла,
А ведь рядом лилося вино,
А писатель бренчал, что фантастика сдохла,
И визжал, что рассказ мой - говно.
