и была она так:
переступив через линию жизни на сером перроне,
я пробрался сквозь сумрачный тамбур в сидячий вагон,
нашел свое место, расставил багаж, уселся
и стал наблюдать готических дам и господ,
что ехали в том же поезде средневековья,
и, может быть, лет этак двести назад
мы с ними тряслись в дилижансе по мерзким дорогам,
проклиная кто монархию, кто якобинцев,
кто холодный и грязный февраль,
и поезд тронулся-тронулся-тронулся
по предначертанным рельсам, взлетев в мои небеса,
и тогда, улыбаясь, я достал из рюкзака
"Короля" Дональда Бартелми,
отправил в даль SMS
(ты, верно, уже добралась до дома)
и начал читать про короля Артура на Второй мировой,
между тем надвигалась ночь,
и русские буквы вдруг обращались в латынь,
а то и японские знаки,
и в этот момент я исчез:
остались
книга и сэр Роже свежуючи кроликов, поезд сквозь февральскую тьму, храпящие леди и джентльмены, клекот блатного радио, огороженные проводами леса, сердечный стук и вкус поцелуя, сон, в котором я тебя разбудил, прошлый свет и будущий свет,
а меня уже не было.
То была одна из лучших моих ночей.
Я ее, конечно, придумал,
собрал из фрагментов
разбившейся памяти.
И все-таки -
то была одна из лучших моих ночей.
Потом колесо времени остановилось
и стоит
до сих пор.
